Приговоренный - Страница 152

152

И Клыку, и Вере — последней особенно! — очень хотелось узнать хотя бы, куда летят. Вроде бы СП российско-испанское, апельсины в Испании растут, может, и летят в Испанию? Но Испания большая, а кроме Мадрида и Барселоны, Клык ни одного тамошнего города не знал. Мадрид знал, потому что со школы помнил о наших летчиках, которые там воевали, а Барселону — потому что там Олимпиада была. Вера, конечно и городов знала побольше, и «Дон Кихота» читала, правда, в каком-то облегченном варианте русского перевода, но испанского языка не знала абсолютно.

Впрочем, всего через десять минут после того, как самолет лег на курс и ровненько пошел над облаками, по обрывкам разговоров, долетевшим до ушей, Клык и Вера узнали, что летят они не в Испанию, а во Францию, в Амьен. Конечно, лететь вроде было поближе, но что ж они там будут делать? Хотя и в Испании им тоже делать было нечего. Ни языка, ни паспорта, ни вида на жительство…

— Волнуетесь? — спросил конопатый Романов. — Не стоит. Вы, главное, за меня держитесь. Все о’кей будет.

Пришлось поверить, хотя ничего конкретного царский однофамилец не сообщил.

Чем дольше летели, тем больше задумывались. Говорить вслух боялись, а в головах все больше и больше нарастало смятение.

Клык, конечно, понимал, что свалить за бугор — это единственный вариант спасти шкуру. Хотя в принципе, если очень захотят, то и там достанут. Правда, сделать это будет все-таки потруднее, чем в Москве или даже в Марфутках.

Там, под этим невероятно голубым небом и пышными перламутровыми корабликами облаков, которые проплывали мимо иллюминатора, — Россия. Пока еще. Трудно разглядеть, что там сейчас под крылом на дне воздушного океана. Километров десять глубины, не меньше. Чего там сейчас творится?

Рабочий день идет. Кто-то что-то производит, трудится, урожай убирает, кто-то торгует, кто-то деньги считает. А кто-то ворует, наверно, и, может, даже мокрушничает. И есть небось такие, что воров по-настоящему ловят. Еще начальники есть, которые сами воруют, а другим мешают. Все это вместе взятое называется Россия. Та самая, которую паскуды, ею же вскормленные и вспоенные, поделили и раскромсали на куски, словно волки палую лошадь.

Конечно, Клыку она скорее мачеха, чем мать родная. Правда, в натуре мать родная последнее время хуже мачехи была… Но если постараться, можно и об ней хорошее вспомнить. Не говоря уже про деда.

Марфутки, отсюда не поймешь, в какой стороне. Запустевшие, растащенные, нежилые, с тем самым бывшим его родным домом, доставшимся от него Вериной бабушке, а от нее — Вере. Теперь опустел он и брошен на произвол судьбы. А кто виноват — Курбаши, который Клыка с Верой и Надей оттуда увез, или Клык, который эту чертову нычку туда поволок?

Нет, каяться во грехах Клык не умел. Он и перед следователями не кололся, и на суде, когда припирали, чистосердечных раскаяний не устраивал. Когда влетел под вышак, тогда чуть-чуть заменжевался, Президента попросил о помиловании. А тот не помиловал, хоть там целая комиссия, говорят, по этой части заседает.

И все-таки надул он шмередуху, хотя бы на время. Навсегда ее не обманешь. Даже если никто не убьет, все равно помрешь когда-нибудь. Стоило ли так вертеться? А самое главное, ради чего? С этими вопросиками Клык всю дорогу мучился. Решал, мыслил, мозгами шевелил.

Вера тоже переживала. Господи, ведь она же сейчас числится в отпуске! Еще пару недель гулять… Впрочем, наверно, в редакции уже знают о том, что она в бегах. Но неужели так все и сойдет? Ведь она — убийца! Неужели все уже дошло до такой ручки, что можно, совершив пять убийств — вымолвить страшно! — не только остаться на свободе, но и спокойно выскочить за границу? Совсем еще недавно, накануне отпуска, Вера мечтала о поездке за рубеле как о чем-то невероятном, несбыточном, будучи вполне законопослушной, хотя и нищей гражданкой России. У нее даже на оформление загранпаспорта денег не хватило бы, не то что на путевку куда-нибудь. А сейчас сидит в самолете, летящем во Францию. Правда, в грузовом, без загранпаспорта и без визы, без денег — даже российских нету! — но летит. Что там будет? Зачем ее туда потащили? Кому она понадобилась? Она по-английски читает с превеликим трудом, а французского вообще не знает. Ну, допустим, в России все куплено от и до — выпустили, если кто-то крутой все оплатил. Но там-то, во Франции, наверно, законы действуют, там цивилизация, порядок, Европа… Неужели их впустят в страну без виз и с советскими фальшивыми паспортами, изготовленными за час до вылета?

То и дело Вера поглядывала на Клыка. Осторожно, стараясь долго не задерживать на нем взгляд. Да, это мужик. Прочный, крепкий, цепко держащийся за свою жизнь, но чужую не ставящий ни во что. Да, они теперь не чужие, хотя все, что между ними было, отдает бредом, кошмаром и сумасшествием. Если их, допустим, тут же задержат и арестуют, а потом отправят в Россию, все будет проще. Посадят, осудят и расстреляют обоих, каждого в свое время. Но ведь здесь с ними еще восемь человек, которые едут точно так же, как они. С русскими паспортами и без виз. И этот старшой Куркин держится преспокойно, не чуя никакого волнения. Значит, уже не раз так возил людей. Хотя наверняка знает, что троих на обратном пути не будет. Похоже, что и французов он тоже не боится. А раз так, то вполне может случиться, что они с Клыком — теперь-то она знала его кличку — тут останутся и будут жить. Вместе?

Вера никогда не мечтала выйти замуж за бандита. Даже за такого, как Петр Петрович Гладышев, то есть относительно доброго и не подлеца. Раньше она не представляла себе, что такие бывают. Хотя чего она от него хорошего видела? Если секса не считать, конечно. Представить себе, чем они будут заниматься во Франции, Вера не могла при всем своем богатом воображении. Грабить? Но здесь не родной облцентр и даже не Москва. Здесь куда более приличные системы охраны, хорошо оснащенная полиция, электроника, компьютеры… Тут у вора должно быть высшее образование, не меньше. Его тут же поймают. Неужели он тут кому-то нужен?

152